«Все труднее рассказывать о Москве, где гипс и краска, рулонный газон и евроремонт «под ноль» берут свое», – пишет историк и публицист Павел Гнилорыбов в книге «Архитектурные излишества: как полюбить Москву. Инструкция». В ней много сказано об историческом облике Москвы, который пытаются сохранить общественные движения и активные жители города.
Москва уходящая
Гнилорыбов отмечает: ежегодно в Москве сносят 200–250 исторических зданий. Это дома, у которых нет охранного статуса, они не внесены в реестр объектов культурного наследия, но образуют исторический облик города, отражают эпоху.
«Москва уходит у нас из-под ног в последние годы. Раньше у каждого поколения была своя Москва. У человека на протяжении 15–20 лет сохранялось чувство единства Москвы: «Я приеду в Некрасовку и найду там знакомые пейзажи». Но последние пять лет Москву крушат с ужасной скоростью», – рассказывает писатель.
Снос зданий и застройка – не единственная проблема. Ежегодно при проведении капитального ремонта в старых домах меняют окна, двери, разрушают подъезды. В исторических фасадах прорубают дверные проемы, сбивают лепнину, вешают кондиционеры. Изменить подход к содержанию зданий и городских элементов пытается Благотворительный фонд сохранения исторического наследия «Внимание».
Фонд принимает заявки от горожан, помогает сформировать инициативную группу, собирает деньги на конкретный объект и курирует работы на объекте.
Одно из главных направлений работы – восстановление исторического наследия, которое было уничтожено при проведении капитального ремонта дома. Координаторы помогают воссоздать входные группы, кровли, мозаики, витражи и другие элементы декора.
«Проблема в том, что у многих дореволюционных зданий, советских «сталинок» или авангардных домов нет охранного статуса. И во время капитального ремонта происходит обычный «евроремонт». Но если все проходит при хорошем вовлечении собственников, ремонт может хорошо пройти. Мы сделали инструкцию о капитальном ремонте. Люди по всей стране могут ее использовать, она типовая», – говорит Роман Ушаков, координатор фонда.
Волонтерская помощь
Осенью 2020 года в фонде появился волонтерский проект. Сейчас у фонда около 30 постоянных волонтеров. Они приводят в порядок доходный дом крестьянина Алаева в Вологде: красят здание, чистят перила и дореволюционные ящики для гидрантов.
«В Москве огромный запрос на волонтерство в сфере культурного наследия, но не так много точек проведения работ. Либо все сделано, либо прошел «евроремонт», либо все разрушено. У нас будут акции в Петербурге, Ростове-на-Дону, может будут выезды в Подмосковье», – отмечает Роман Ушаков.
Тем, кто хочет попробовать себя в роли волонтера, «Внимание» советует обращаться в церковные приходы, музеи и усадьбы. Многие из них организуют волонтерские программы: добровольцы помогают воссоздавать интерьеры, ландшафты и прилегающую территорию.
Фото: Artem Beliaikin / Unsplash
Также можно создавать собственные волонтерские проекты и договариваться с местными властями. «Если вы где-нибудь что-то захотите сделать, сразу появятся два-три человека, которые вас в этом поддержат», – уверен Роман Беднов, редактор «Архитектурных излишеств».
Общий дом
Сохранить исторический облик города стараются и сами москвичи. Есть уникальный проект «Басмания. Музей Басманного района» — фактически музей под открытым небом, созданный силами местного сообщества.
В коллекции музея — памятники истории и архитектуры, обычные улицы, дома и люди, которые живут в Басманном районе Москвы.
Фото: Serj Sakharovskiy / Unsplash
История музея началась в 2012 году c группы «Общество любителей Немецкой Слободы и ее окрестностей» на Facebook. Участники группы изучали историю малой Родины – Немецкой Слободы, приглашали краеведов провести ежемесячные бесплатные лекции и экскурсии по любимым местам района.
Беляево – еще один Московский район, в котором местное сообщество активно отстаивает исторический облик города. В мае 2020 года активисты собирали подписи и требовали сохранить мурал со стихограммой «АЯ» Дмитрия Александровича Пригова. Граффити удалось отстоять: вмешался Сергей Кузнецов, главный архитектор Москвы.
Как отмечает Анна Горская, соавтор путеводителя «Другое Беляево», активистов вдохновил проект «Последний адрес». Они захотели создать что-то похожее, чтобы «беляевцы» знали, где живут и мимо каких домов ходят, и разработали авторскую экскурсию по району.
«Однажды ночью мы шли и вешали по ходу экскурсии огромные плакаты и растяжки с цитатами из Пригова. Взрослые люди, которые видели это все, начали спрашивать, что мы творим. Мы рассказали, что Пригову 80 лет и в его честь мы украшаем район. Я говорю им: «Пошли с нами» — и люди присоединялись к нам. Многие люди, которые просто вышли из подъезда, узнали о нас и Пригове», – объясняет Горская.
Нет диалога
Активисты отмечают: часто спасти исторический облик не получается из-за отсутствия взаимопонимания с государственными органами.
«У нас был опыт, когда мы добились того, чтобы «Жилищник» собрал документы, чтобы мурал был документально зафиксирован. А Москомархитектура вдруг признает, что нет, это не произведение искусства. Это был шок, ведь людям в Москомархитектуре должны быть близки культурные ценности. Мне не нравится, что нет экспертной базы», – рассказывает Анна Горская.
Роман Ушаков отмечает: добиться решений в интересах горожан чаще получается благодаря общественному давлению, чем благодаря диалогу с государственными органами.
Решения об устройстве территории принимаются сразу и на нескольких уровнях. Нет пространств, где все это можно обсуждать с жителями, отмечают представители движений, выступающих за сохранение исторического облика города. Мосгорархитектура принимает решения на одном уровне, застройщик – на своем.
«Как сделать так, чтобы решения принимались в общем пространстве и была площадка, где можно обсудить эти вопросы и принять решения в интересах города – один из главных вопросов сегодня», – считает Анна Берникова, руководитель проекта «Басмания. Музей Басманного района».
Презентация книги «Архитектурные излишества: как полюбить Москву. Инструкция» прошла в Центре «Благосфера» 26 марта.
