«Вместе выжить легче»: сибирские НКО рассказали, как их изменил коронавирусный кризис

«Год стал рекордным по поддержке»

Из-за карантина волонтеры и наставники встречались с детьми в Zoom или Skype, передавали посылки, помогали с уроками, играли, проводили онлайн-активности, рассказала АСИ Алена Гриненко, PR-директор и куратор проектов новосибирского Детского благотворительного фонда «Солнечный город». Встретиться удалось только в конце августа.

«Мы всегда делали ставку на личное общение, но в этом году пришлось перестраиваться, – сообщила Гриненко. – Старались поддерживать волонтеров: проводили онлайн-супервизии, обучающие семинары. Тем не менее пандемия не помешала запустить проект «Наставничество» в семи новых регионах РФ. Готовили партнеров в режиме онлайн, а они проводили первые знакомства наставников и детей по Zoom».

Из-за карантина изменили программу всероссийской конференции «PRO-подростков» и перенесли ее на октябрь: акцент был сделан на том, как специалисты могут эффективно работать с детьми, оставшимися без попечения родителей, в период пандемии, стрессов, «закрытых дверей». Запрос на поддержку оказался большим – форум посетили более 300 человек.

Обучающие семинары, которые построены на практических упражнениях, тоже приходилось переносить. Но базовый курс по работе с индивидуальным планом развития и жизнеустройства удалось адаптировать под онлайн-формат. Подготовили еще три больших онлайн-курса – для приемных родителей, специалистов опеки и Школу осознанного родительства, которые выйдут на обучающей платформе в 2021 году.

Работу нянь в больницах с детьми-сиротами, которую «Солнечный город» оплачивает совместно с фондами-партнерами в Новосибирске, Екатеринбурге, Калининграде, Уфе, Казани и Симферополе, перенести в онлайн невозможно. Чтобы уменьшить их риски подхватить инфекцию по дороге на работу, организовали такси: ежемесячно на его оплату уходит 80 тыс. рублей. Фонд собирает средства на проект по уходу за «больничными детьми» в ходе Дня заботы, который проводится пятый год.

«Честно говоря, опасались его проводить, – отметила Гриненко. – Но никто не сказал, не написал, что людям сейчас не до благотворительности. Больше того – в акции приняли участие 13,5 тыс. человек, в два раза больше, чем в прошлом. Средств собрали тоже больше. Правда, самые популярные суммы в этом году 180 и 360 рублей против 500 в прошлом».

Количество семей на сопровождении фонда в связи с пандемией увеличилось: в марте их было 40, а в июне – уже 80. К традиционно кризисным семьям добавились те, кому прежде не нужна была помощь.

«Кого-то уволили, кому-то не выплатили вовремя зарплату, а накоплений нет,  – уточнила Гриненко. – Кризис сказался и на отношениях: специалисты уже в апреле-мае фиксировали рост обращений по семейному насилию. И это нас подтолкнуло скорее запустить проект «Защитники детства», который полностью поменял вектор развития «Солнечного города». Его цель – отработать идеальную модель сохранения ребенка в семье, оказавшейся в трудной жизненной ситуации, а после – сопровождать и поддерживать эту семью. Удалось уже предотвратить 98 случаев временного изъятия  детей из семей».  

При этом кризисный год стал рекордным по поддержке другими фондами. В реализации  системных проектов «Солнечному городу» помогли Фонд президентских грантов, БФ «Абсолют-помощь», «Регион добрых дел», CSS, фонды Потанина, Тимченко, программа «Яндекса» «Помощь рядом».

«Но маленьким организациям, которые занимаются инфраструктурными проектами, поддержки не хватает, – подчеркнула Гриненко. – Очень хотелось бы, чтобы бизнес, поддерживающий НКО, смог получать налоговые льготы, и не только в период пандемии. Также было бы здорово, если бы государство субсидировало рекламу общественных инициатив в социальных сетях, на улицах города, по ТВ и радио, как это делают фонды-грантодатели».

«В нашем деле нельзя останавливаться»

В этом году работы у сотрудников Благотворительного центра помощи детям «Радуга» прибавилось, по словам его руководителя Валерия Евстигнеева. Под опекой детской выездной паллиативной службы центра – 643 семьи с тяжелобольными детьми из Омска и области. Если в обычном режиме она выезжала два-три раза в неделю, то теперь приходится делать это ежедневно, благо, по президентскому гранту и по гранту Благотворительного фонда Владимира Потанина удалось приобрести комфортабельный автомобиль VW «Медслужба».

«Выходных практически нет, – рассказал АСИ Евстигнеев. – Помогают 3-4 машины волонтеров: они с соцработниками выезжают в семьи, которым нужно только передать средства гигиены и дезинфекции. Примерная цифра патронирования составила более 200 семей в месяц. Мы не считаем точное количество, потому что не во все семьи можем попасть. Некоторые отказываются от привычного визита, испугавшись вируса. За время пандемии «Радуга» уже развезла по семьям более 7 тыс. единиц гуманитарной помощи: продуктов, лекарств».

По словам Евстигнеева, работы прибавилось от того, что многие дети не смогли попасть в центры реабилитации из-за пандемии. «Радуга» пыталась поддержать их домашними визитами: в паллиативную команду входят врач, медсестра, психолог, специалист по социальной работе, массажист.

«В нашем деле нельзя останавливаться. Утраченное не восстановить, – объяснил Евстигнеев. – Многие семьи просились на реабилитацию к нам. Но и наш детский хоспис «Дом радужного детства» не работал четыре месяца, за которые могли пройти качественную реабилитацию более 50 человек. Мы подготовили хоспис, чтобы в случае сильной вспышки коронавируса в регионе взять к себе детей из семей высокой степени риска, родители которых вынуждены контактировать со многими людьми. К счастью, этого не произошло».

Финансовых проблем у центра добавилось. Когда в июле возобновилась работа хосписа, потребовались дополнительные расходы на анализы мам и детей на COVID. Пришлось просить деньги у жертвователей.  

«В социальной сфере сильно прогнулась финансовая составляющая, – отметил он. – Пожертвования упали практически на 70%. Не имея никакой поддержки из госбюджета, нам пришлось сократить зарплаты сотрудникам до минимального законного размера, некоторые уволились. Такой режим работы нам пошел на пользу. Когда в команде плечо к плечу, мы сильнее, а значит и работа эффективнее!»

Пандемия затормозила реализацию пилотного проекта «Радуги» – создание Центра социальной адаптации для неизлечимо больных детей. Он организуется  в помещении трехэтажного коттеджа, который в прошлом году пожертвовал «Радуге» омский бизнесмен. Удалось сделать капитальный ремонт с реконструкцией кровли, построить шахту лифта для подъема детей-колясочников.

«Планировали запустить объект к декабрю, но на установку лифта нужно еще 2,5 млн, – добавил Евстигнеев. – И если на детей люди и бизнес охотно жертвуют деньги, то на ремонт здания наскребаем с трудом. НКО во все времена живется несладко. Государственные программы очень мало уделяют нам средств и внимания. Активов у «Радуги» – почти 300 млн рублей, но ни копейки бюджетных. Минздрав области обращается к нам за помощью для детей регулярно, нам же помочь не спешит. Я написал письмо губернатору Омской области Александру Буркову с просьбой о финансовой поддержке «Радуги» в период пандемии, но получил отказ».  

«Вместе выжить легче»

Сотрудники «Солнечного круга», Алтайской региональной  общественной организации родителей, воспитывающих детей с синдромом Дауна, на онлайн переключились не сразу,  как рассказывает ее руководитель Марина Чаплыгина: привыкли к живому общению и надеялись, что ограничения скоро кончатся.

«Самое обидное: мы проделали большую работу по протоколу оглашения диагноза «синдром Дауна», – поделилась с АСИ Чаплыгина. – Как правило, в роддоме сообщают диагноз так, что весь первый год мама рыдает. Теряет нервы и время: если с ребенком начать во время заниматься, лечить сопутствующие заболевания, он может хорошо социализироваться, приносить пользу обществу. Мы очень надеялись, что в марте выйдет приказ регионального Минздрава, в котором будет четко прописано, что может говорить врач, что не может. Первой такой протокол приняла Свердловская область в прошлом году, и с тех пор у них ни одного отказа от ребенка, а дети демонстрируют хорошую динамику».

По ее словам, помешал карантин: отменилось несколько важных встреч, в итоге Минздрав выпустил рекомендательное письмо ­– «тоже неплохо, но все же не приказ».

«Так что работу будем продолжать: когда протокол примут в большинстве регионов,  можно поднимать вопрос и на федеральном уровне», — добавила она.

Общаться родители детей с синдромом Дауна, по мнению Чаплыгиной, стали даже больше – в группах WhatsApp. Активисты сейчас готовят большую онлайн-конференцию по этическим принципам общения с людьми, имеющими ментальные нарушения, для студентов вузов Алтайского края – формировать в обществе отношение к людям с особенностями должна именно молодежь, убеждена Чаплыгина. Студенты-волонтеры помогают и поздравлять подопечных «Солнечного круга» с Новым годом: в костюмах Деда Мороза или Снегурочки  они развозят подарки по домам. Работу офлайн возобновили, но маленькими группами: не больше пяти детей.

Алтайская краевая общественная организация усыновителей «День аиста», напротив, сориентировалась быстро, перенеся большую часть консультаций в интернет. Тем более, что запросов на психологическую помощь стало гораздо больше, по словам ее руководителя Натальи Югонсон. Особенно много конфликтов возникло в связи с домашним обучением. Поэтому кроме 400 консультаций по двум грантам – президентскому и губернаторскому, провели еще 200, оплатить которые помог Фонд Тимченко.

Пандемия ударила по организации с другой стороны: Наталья Югонсон заболела коронавирусом в ноябре, когда нужно было подавать заявку на новый грант. В итоге «День аиста» остался без финансовой поддержки на ближайшие полгода.

«Надеемся  на частичное самообеспечение и пожертвования, – рассказала АСИ Югонсон. – Сейчас создаем страничку для сбора средств, думаем, наши благополучатели нас поддержат».

Омскому Благотворительному фонду «Амега» и вовсе пришлось изменить сферу своей деятельности. Организация была создана три года назад для работы с многодетными семьями, но активно начала работать именно в этом году.

«Разработали четыре больших проекта, – сообщила Екатерина Бондаренко, руководитель Благотворительного фонда «Амега». – Но все они предполагали массовость, и пришлось их заморозить. Зато стали поступать просьбы от людей, которым оказалось просто нечего есть. Типичные истории: уволили, урезали зарплату, болезнь вытянула последнее, нечем платить кредит. Мы базируемся в Ростовке Омской области, и увидели, что особенно нуждаются сельчане: если в городе есть куда обратиться в критической ситуации, то они не знают даже, кого просить».

Чтобы закупать и развозить по домам продукты оптом, трое организаторов «Амеги» находят спонсоров. Помощи у обычных людей, по словам Бондаренко, просить не хотели,  но те стали сами перечислять по 100-200 рублей.

«Если весной, в период самоизоляции, сборы были достаточно активными, то чем дальше в пандемию, тем поступлений меньше, – объяснила Бондаренко. – Посылки собираем по крохам. Лучше пошло с вещевой помощью: она тоже востребована, позволяя семьям экономить. Люди передают нам одежду, мебель в хорошем состоянии, чтобы мы отдали это нуждающимся. То есть жертвователей меньше не стало – стало меньше денег, так что – чем могут. Конечно, если бы государство помогло, мы могли бы сильно разгрузить социальные службы. Тем более, что обращаются в них далеко не все нуждающиеся: доказать нужду трудно, к тому же многие опасаются, что стоит в ней признаться, как опека заберет детей».

Положительный момент кризиса оказался неожиданным – «Амега» получила несколько предложений от сельских предпринимателей о безвозмездной аренде помещений:

«Предприниматели разоряются, пытаются продать помещения, но купить их тоже некому, – добавила Бондаренко. – Предлагают нам занять их на период «безвременья». А мы поняли, что надо объединяться с другими мелкими НКО – вместе выжить легче. Сейчас разрабатываем проект с Центром развития личности «Счастье на ладошках»: хотим организовывать мастер-классы, чтобы направить людей к самозанятости. Многие ведь потеряли работу, а пандемия изменила мир – он теперь сосредоточен дома».