Екатерина Бермант, директор благотворительного фонда «Детские сердца» и основатель благотворительного магазина «Лавка радостей»
В «Лавке радостей» мы как раз перед карантином начали делать ребрендинг. Так что у нас будет большая рекламная кампания с обновленными картинками, логотипами, сайтом. Мы все сделаем заново, новое, чистенькое, красивенькое, как будто только что родились.
В фонде «Детские сердца», которому уже 17 лет, я, скорее всего, сделаю большую генеральную уборку. В этой нашей комнатеночке, по-моему, нужно все выбросить нафиг. Я уже так привыкла убирать дома, что там тоже, пожалуй, уберу. А то, как вспомню свой рабочий стол, мне страшно делается.
Я думаю, нам нужно будет сделать выводы из того, что происходило. Этот психоз с гречкой, туалетной бумагой, масками, полное отсутствие средств защиты в больницах. Притом, это же очевидно, что в таких огромных городах возможны пандемии любые или теракты, связанные с массовыми заражениями.
Почему нигде не было запасов? Где все эти закрома Родины? Вот эта тотальная неготовность меня потрясла. Поэтому мы будем думать о возможностях производства здесь.
Все, что сделано тут, гораздо хуже, чем китайское — это понятно. Но, во всяком случае, в момент закрытия границ нужно быть готовым и хоть какое-то производство наладить.
Все мои родственники оказались разбросаны в разных странах и там заперты на карантине: сын в Тель-Авиве, родители во Франции. Как только границы откроют, я первое, что сделаю, — улечу.
Александр Спивак, председатель правления Национального фонда защиты детей от жестокого обращения
Почему-то больше хочется полежать на травке, глядя на небо, чем повращаться в большой компании. Но я не планирую, что делать наутро после эпидемии.
Это деморализует – мечтать о том, что наступит в непредсказуемый момент: может, через месяц, а может, через три. Лучше набрать дыхания на долгий срок.
Во-вторых, пандемия не закончится в ночь с воскресенья на понедельник, и опасность заболеть будет тревожить еще достаточно долго, даже после снятия карантина. Ну, и самое главное – мы продолжаем работать: проводить вебинары и консультации, готовить проекты, договариваться с партнерами. Поэтому планы строим не на «после эпидемии», а на ближайшие неделю-две.
Дарья Байбакова, директор московского филиала «Ночлежки»
Сразу после карантина я поеду обнимать дедушку и покажу ему наш будущий приют и Консультационную юридическую службу для бездомных людей в Москве. Мой дедушка уже много недель, с самого начала карантина, в изоляции, и мы видимся только с помощью онлайн-звонков.
Но дедушка всегда очень внимательно следит за тем, как продвигается наш ремонт, смотрит фотографии, дает советы, переживает и ждет открытия. Я надеюсь, что к окончанию карантина ремонт уже закончится, и я смогу привезти дедушку и все ему показать вживую.
Юрий Белановский, руководитель добровольческого движения «Даниловцы»
Работа нашего движения сейчас полностью заморожена. Мы помогали людям из группы риска, которые живут в казенных учреждениях. А сейчас мы отрезаны друг от друга уже фактически два месяца. Когда карантин будет снят, первое, что мы сделаем, — пойдем к своим подопечным в больницы, ПНИ, дома престарелых, детские дома для особых детей.
Эти два месяца помогли нам по-другому взглянуть на себя, на нашу организацию. Карантин лишает волонтеров работы.
Понятно, что, поскольку она неоплачиваемая, люди свое свободное время чем-то занимают. Организация встала перед риском, что до конца карантина многие в качестве волонтеров не дойдут. Поэтому для нас стало важным перестроить внутреннюю работу, актуализировать работу наших супервизоров, координаторов, волонтеров.
Сейчас регулярно проходят волонтерские встречи онлайн. Это такие взаимные кружки: кто-то друг друга учит английскому, рисованию. У нас сильно сплотились связи между людьми, выявились очень неординарные, талантливые и сильные личности. Поэтому второе, чем мы займемся после карантина, – переведем этот накопленный багаж в режим офлайн.
Моя мечта – это отпуск. Когда это будет возможно, мы обязательно поедем с семьей. И, конечно, я навещу родных и друзей, с которыми мы сейчас не можем увидеться.
Олег Шарипков, исполнительный директор фонда «Гражданский союз»
В отпуск пойду. Что -то я забодался работать. Буду ездить в дикие места поблизости плавать и в лес. И чтобы ни одного человека за весь день. Я мизантроп, мне в принципе сложно с людьми: с ними еще и говорить надо.
Легче после пандемии не станет. У нас же после 2000 года с каждым годом все сложнее работать в НКО. Так что ничего хорошего не будет и дальше. Просто хочется отдохнуть, сейчас мы очень много и тяжело работаем.
Анастасия Ложкина, руководитель отдела фандрайзинга фонда «Арифметика добра»
Я лично встречусь с донорами, которые поддержали нас. Выпью с ними кофе. Напишу статью, как мы пережили, что сработало. Может, сделаю handbook для фандрайзеров. Сделаем прямой эфир с Викторией Щелковой (руководитель фандрайзинговой службы фонда «Галчонок». — Прим. АСИ), проговорим, что помогло организациям пережить пандемию, обсудим, что дальше.
Куплю билет до Будапешта и уеду на несколько дней. Вернусь и буду ходить по любимым кафе (надеюсь, они выживут). [Планирую] максимально не сидеть в офисе и дома.
Дмитрий Поликанов, замруководителя исполкома ОНФ
Не уверен, что пандемия скоро закончится, но вдруг до конца года все-таки это произойдет. Как это ни парадоксально звучит, я бы самоизолировался в каком-то смысле. Отключил телефон, забыл про компьютер и на месяц уехал бы кататься на машине по стране — хочется съездить еще раз в Хакасию, Тыву, на Алтай. Как человек подвижный, очень скучаю по поездкам.
Границы откроются не скоро, судя по всему, но если откроются, то с удовольствием бы решился наконец на путешествие в Южную Америку. Или отложенную из-за коронавируса паломническую поездку на Афон.
А из деловых планов — если бы я был более дисциплинированным человеком, то сел бы и написал книгу о работе НКО в России. Давным-давно ее начал, но постоянно откладываю.
Кирилл Барский, руководитель программ фонда «Шаги»
Я поеду с мамой в деревню и устрою отпуск от города, потому что сейчас я продолжаю работать. Мне нужен отпуск, но, поскольку улететь нельзя, буду отдыхать в другом месте. Поеду с мамой потому, что я уже переживаю за ее рассудок в изоляции (она пенсионер у меня), и хотел бы порадовать ее отдыхом.
Подписывайтесь на канал АСИ в Яндекс.Дзен
