По данным Ассоциации «Юристы за гражданское общество», за все время существования реестра НКО-иноагентов в него были включены 211 организаций, одна из которых внесена дважды. На сегодняшний день в реестре остаются 72 НКО, остальные в разное время были исключены из списка: 86 НКО — в связи с их ликвидацией, 53 — из-за прекращения функции иностранного агента, а именно в связи с отсутствием иностранного финансирования или прекращением политической деятельности.
«Решение суда по благотворительному фонду «Гуманитарное действие» (включен в реестр НКО-иноагентов), которое состоялось в пользу фонда только в апелляционной инстанции, стало первым в России успешным кейсом такого рода. Фонд ссылался на неосуществление им политической деятельности. Текст судебного акта в картотеке суда еще не размещен, поэтому обоснованно прокомментировать это дело и понять, какие доводы положены судом в основу решения, я не могу», — пояснил Агентству социальной информации Иван Куликов, юрист, член Ассоциации «Юристы за гражданское общество».
Попал в реестр — не забудь про маркировку
По словам эксперта, если НКО включено в реестр иноагентов, первым делом нужно промаркировать все распространяемые ею материалы, сайт и страницы в соцсетях, так как при отсутствии маркировки у Минюста сразу появляется возможность привлечь НКО к административной ответственности. А это уже дополнительная статья расходов.
Однако, по словам Ивана Куликова, формальных требований к маркировке материалов НКО-иноагента в законе нет, и подзаконными актами они не регламентированы.
Вся предыдущая судебная практика устанавливала лишь, что используемая формулировка должна строго повторять статью 24 ФЗ «О некоммерческих организациях»: «Материалы (информация) произведены, распространены и (или) направлены некоммерческой организацией, выполняющей функции иностранного агента, либо касаются деятельности такой организации».
Но последние примеры судебной практики Верховного суда РФ показывают, что к маркировке могут применяться и другие требования. Чаще всего ориентируются на приказ Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций от 23.09.2020 № 124 «Об утверждении формы указания на то, что сообщения и материалы иностранного средства массовой информации, выполняющего функции иностранного агента, и (или) российского юридического лица, выполняющего функции иностранного агента».
Согласно этому документу, пометка «Данное сообщение (материал) создано и (или) распространено иностранным средством массовой информации, выполняющим функции иностранного агента, и (или) российским юридическим лицом, выполняющим функции иностранного агента» должна быть написана:
- в начале каждого сообщения под заголовком
- при отсутствии заголовка — перед началом сообщения
- шрифтом в два раза больше текста основного сообщения
- цвет должен контрастно отличаться от фона, на котором он размещается
- не допускается наложение на текст различных изображений
«На наш взгляд, такая практика необоснованна, поскольку вышеуказанный приказ издан в соответствии с требованиями «Закона о СМИ» и направлен на СМИ и российские юридические лица, подпадающие под его действия, а не на все НКО-иноагенты», — говорит Куликов.
Будь готов платить штрафы
Как рассказал Дмитрий Шевченко, исполнительный директор АНО «Гражданская инициатива против экологической преступности», его организация два года была в списке НКО-иноагентов, и больше всего ее беспокоил не статус или некое клеймо, а штрафы.
«Самое страшное для такой организации — финансовые последствия, штрафы. Надо понимать, из каких источников придется их выплачивать, есть ли потенциал, можно ли быстро собрать эти суммы. Нам дважды пришлось платить штрафы по 300 тыс. рублей. И плюс издержки, связанные с судами, тоже легли на наши плечи. Частично нам помогли сборы в интернете, также распродавали имущество, в частности, продали автомобиль, принадлежавший организации», — вспоминает Шевченко.
Адвокат Максим Крупский представлял в суде интересы фонда «Гуманитарное действие», который недавно объявил о снятии с него статуса иноагента. «Этот статус, естественно, мешает любой организации, партнеры неохотно соглашаются продолжать сотрудничество, многие просто отказываются. Сотрудники боятся, что их тоже могут признать как физическое лицо иноагентом, если они продолжат работать в организации с этим статусом. Дополнительное время уходит на подготовку отчетности и аудит, маркировку информации, которая содержится на любых носителях», — пояснил риски адвокат.
Как снять статус НКО-иноагента
Это возможно в двух случаях, объяснили в Ассоциации «Юристы за гражданское общество»:
- Если организация в течение трех месяцев с момента включения в реестр отказалась от получения денежных средств и иного имущества от иностранных источников и возвратила денежные средства и иное имущество иностранному источнику, от которого они были получены.
- Если организация в течение года не получала денежные средства и иное имущество от иностранных источников и (или) прекратила участие в политической деятельности на территории РФ.
Соответствующее распоряжение Минюста о внесении в реестр можно также оспорить в суде.
«По таким делам НКО-иноагенты, как правило, ссылаются на неосуществление политической деятельности и (или) отсутствие иностранного финансирования либо возврат полученного из иностранных источников. Иногда встречаются примеры оспаривания распоряжений Минюста из-за нарушения, по мнению НКО-ИА, процедуры его принятия», — добавил Иван Куликов.
После подачи заявления в Минюст об исключении из реестра НКО-иноагентов ведомство обязано провести внеплановую проверку для подтверждения или опровержения обстоятельств, изложенных в заявлении.
- Для подтверждения отсутствия иностранного финансирования должны быть представлены соответствующие бухгалтерские и финансовые документы.
- Подтвердить отсутствие политической деятельности на деле сложно, поскольку ее законодательное определение размыто.
По словам Ивана Куликова, практически все НКО, которые были исключены из реестра иноагентов, исключались именно по финансовому критерию.
Примеры из практики
Общественная организация «Экологическая вахта по Северному Кавказу» находилась в статусе НКО-иноагента чуть больше года. По словам координатора Андрея Рудомахи, основанием для включения в реестр стало поступление денежных средств из-за рубежа на личный счет заместителя руководителя, то есть не на счет организации.
«Мы оспаривали в суде этот статус, по всей аргументации и по ходу процесса мы победили. Но решение было против нас. Впоследствии только по заявлению в Минюст, когда специалисты ведомства проверили нас, статус сняли», — поделился Андрей Рудомаха.
По его словам, как только основание для включения в реестр исчезает, например, проходит срок финансирования, из-за которого включили в реестр, нужно подавать заявление на исключение. Если не найдут финансирование, оставить в реестре не могут по закону.
«При снятии статуса нет никакого волшебства и чудес. Все буквально написано в законе, — поясняет Дмитрий Шевченко. — Проходит год, когда организация не должна получать иностранное финансирование, потом пишется заявление, и статус снимается. Ситуации у всех разные бывают, кто-то не может работать без этого финансирования и продолжает осуществлять свою деятельность уже в этом статусе или меняет организационно-правовую форму».
Как показывает практика, не всегда бывают четкие основания для выхода из реестра. Каждое дело юристы, защищающие НКО-иноагента, рассматривают индивидуально. Так, фонд «Гуманитарное действие» доказал, что организация работает в сфере здравоохранения, и ее деятельность не может быть признана политической.
«У фонда есть лицензия на осуществление медицинской и фармацевтической деятельности, документы, которые свидетельствуют о сотрудничестве с Комитетом Санкт-Петербургского здравоохранения. Минюст всего этого не учел, — говорит Максим Крупский. — Соответственно, мы основывались на том, что решение было вынесено необоснованно, что проверка проведена ненадлежащим образом, что организация включена в реестр просто на основании субъективного мнения».
Меры профилактики
Минимизировать риск включения в реестр НКО-иноагентов теоретически могло бы отсутствие одного из двух обязательных признаков: иностранное финансирование или политическая деятельность.
“Главное — чтобы на счета руководителей и их замов средства из-за рубежа не поступали, — считает Андрей Рудомаха. — Минюст ассоциирует руководство организации с самой организацией. Наш пример говорит о том, что это является веской причиной”.
Но на практике дела обстоят, как правило, иначе. «В связи с размытостью термина «политическая деятельность» и широкого перечня источников, считающихся иностранными, и это не может служить гарантией», — считает Иван Куликов.
Согласен с этим утверждением и Дмитрий Шевченко. По его мнению, нет основательного способа защитить организацию от иноагентства.
«К этому просто надо быть готовым. Если есть риск, то надо какие-то меры предпринимать, чтобы минимизировать последствия, — говорит эксперт. — Я не призываю идти по пути битвы с Левиафаном и постоянных судов с государством, если на это нет никакого потенциала. Это игра в долгую. Понятно, что проиграть можно все суды здесь, но есть шанс, что Европейский суд через много лет восстановит справедливость. Если нет такой задачи, то надо просто проявлять гибкость. Как-то переформатировать свою работу».
В любом случае, по мнению экспертов, если организация может попасть в реестр иноагентов, нужно знать, что всегда есть законный способ снятия этого статуса, и попытки обжалования в суде могут быть вознаграждены решением в пользу организации.
Материал подготовлен по проекту «НКО-координаты». Проект реализуется Агентством социальной информации при поддержке Фонда президентских грантов.
